Обиднее всего было то, что, хотя ей и удалось сорвать несколько крупных кувшинок, до самых красивых дотянуться она не смогла. До самого красивого никогда не дотянешься, - сказала, наконец Алиса со вздохом досады.
- Не хрюкай, - сказала Алиса. - Выражай свои мысли как-нибудь по-другому!
Никогда не думай, что ты иная, чем могла бы быть, иначе, чем будучи иной в тех случаях, когда иначе нельзя не быть.
Ты всегда можешь взять больше, чем ничего.
Подумать только, что из-за какой-то вещи можно так уменьшиться, что превратиться в ничто.
- Ничего не поделаешь, - возразил Кот. - Все мы здесь не в своем уме - и ты, и я.
- Я с удовольствием расскажу все, что случилось со мной сегодня с утра, - сказала неуверенно Алиса. - А про вчера и рассказывать не буду, потому что тогда я была совсем другая.
Если слишком долго держать в руках раскаленную докрасна кочергу, в конце концов обожжешься; если поглубже полоснуть по пальцу ножом, из пальца обычно идет кровь; если разом осушить пузырек с пометкой "Яд!", рано или поздно почти наверняка почувствуешь недомогание. Последнее правило Алиса помнила твердо.
Если бы у меня был свой собственный мир, в нем все было бы чепухой. Ничего не было бы тем, что есть на самом деле, потому что все было бы тем, чем оно не является, и наоборот, оно не было бы тем, чем есть, а чем бы оно не было, оно было.